Киево-Печерский патерик: Полное собрание житий святых в Киево-Печерской лавре подвизавшихся. М., 1900. В современном полукожаном переплете. Отличная сохранность.

Киево-Печерский патерик: Полное собрание житий святых в Киево-Печерской лавре подвизавшихся. Составлен тремя печерскими святыми: Нестором, летописцем Печерским, Симоном, епископом Владимирским и Суздальским, и Поликарпом, архимандритом Печерским. Издание второе. В новом полном переводе Е.Поселянина. М., издание книгопродавца А.Д.Ступина, 1900. 394 с.; 16 л. иллюстраций. 22 х 14 см. В современном полукожаном переплете. Сохранена издательская обложка. Отличная сохранность.


Киево-Печерский патерик – ценнейший памятник древнерусской литературы, он представляет собой жанр агиографии, рассказывая жития святых и подвижников старейшего и самого почитаемого в Восточнославянских землях монастыря. В Киево-Печерском монастыре зарождались традиции русского монашества. Один из двух основателей обители, св. Феодосий Печерский, ориентировался на самый строгий общежительный монастырский устав – Студийский. В середине XI в. список этого устава был привезен в Киев с Афона. Устав тщательно регламентировал жизнь монастыря, он организовал быт, физический и духовный труд монахов, позволяя достичь высоких степеней просветления. Он способствовал развитию грамотности и книжности, как в монастырях, так и в обществе. В Печерской обители придавали большое значение переписыванию книг. Никон переплетал все переписанное, а сам игумен смирял гордыню, плетя для переплетов шнуры из пеньки. Студийский устав в последующие века редко соблюдался, но он стал олицетворением идеальной монашеской жизни. Установить его в стенах своих обителей стремились многие русские подвижники средневековья.

Патерик сохранил для нас описания образцов монашеской аскезы. На его текст оказали значительное влияние более ранние ближневосточные патерики, но в тоже время он является весьма ценным источником по истории первых веков русского монашества.

В книге заключена ранняя история монастыря: жития святых Антония и Феодосия, рассказы об основании обители, о первых десятилетиях ее существования. В это время силами игумена и братии в монастыре были построены деревянные кельи, каменная церковь, хозяйственные постройки. Целый ряд житий рассказывает нам о быте монахов, об их непростых взаимоотношениях: склоках, ссорах, смущении умов.

Сквозь устойчивые литературные образцы и душеспасительную тенденцию доносятся до нас живые голоса древнейшей эпохи русского христианства, ее психология, выраженная в поведении монахов, а еще более - во взглядах авторов-составителей и позднейших редакторов. Это - своеобразная легенда о золотом веке русского монашеского житья, когда все еще было чисто и почти свято. Христиане Древней Руси, совсем недавно принявшие православие, еще не имеют той гуманитарной и богословской подготовки, какая есть у греков. Но русские-неофиты ни в чем не хотят уступать своим «учителям». Они вступают в безжалостную битву с бесами, выжигая плевела плотских страстей на корню. Кто-то смиряет свои душу и тело, закопавшись по пояс и отдавая себя на съедение земле, кто-то - заточившись в маленькую пещерку, связанную с миром тонкой пуповиной оконца. Бес пробует подкатить к аскету на свинье, а тот его гонит - постом, молитвой и крестным знаменьем. Некоторые в этой борьбе гибнут, их подводит гордыня и самомнение. Все это примеры раннего индивидуального подвига ради личного спасения, выявляющие острый конфликт личности с миром и эгоизм ее в притязании на место в раю. Но проходит и другая тенденция, заложенная еще подвигами св. Феодосия и дополненная житиями, созданными позднее. Эта тенденция «альтруистическая». Спастись можно, лишь спасая других, неся свет миру, помогая ему побороть первородный грех.