Гончаров И. Русские в Японии в начале 1853 и в конце 1854 годов. (Из путевых заметок). Спб., 1855. Первое издание, прижизненное. В современном полукожаном переплете с золотым тиснением на корешке. Золотой обрез. Отличная сохранность. Редкость.

Гончаров И. Русские в Японии в начале 1853 и в конце 1854 годов. (Из путевых заметок). Спб., в типографии Императорской Академии Наук, 1855. [2], 238 c. 23,4 х 15,5 см. Первое издание, прижизненное. На титульном листе дореволюционный штамп: «Публичная библиотека и кабинет для чтения Е.П.Тарутиной в Вологде». В современном библиофильском полукожаном переплете с золотым тиснением на корешке. Золотой обрез. Отличная сохранность. Редкость.

Библиография: Международная книга, 12-77, 58-499: «Редкое первое издание».


Первая публикация очерков «Русские в Японии» состоялась в старейшем в мире военно-морском журнале «Морской Сборник» в 1855 г. Вскоре за ней последовало отдельное издание книги. Очерки из кругосветного путешествия И.А.Гончарова вошли в сборник под общим названием «Фрегат «Паллада»», который издавался только при жизни автора еще шесть раз. Первые отдельные оттиски книги, напечатанные, по-видимому, в весьма небольшом числе экземпляров, встречаются крайне редко. Как и другие первые прижизненные издания автора, они представляют особую ценность.

И Россия, и Япония в середине XIX века пожинали плоды долгих лет неподвижности и изоляции (эпоха «николаевской реакции» - «период Эдо»), находились в глубоком кризисе. Япония стояла на пороге открытия торговли с Западом и последующей буржуазной революции Мейдаси. Россия - накануне Крымской войны и эпохи реформ Александра II. В.Шкловский заметил о публикации очерков И.А.Гончарова: «Кризис, обозначившийся Крымской кампанией, скрыт, но глубоко существует в этой книге путешествий и определяет все течение повествования так, как подводные горы и отмели изменяют направление морских течений». С началом XIX века рассказы о Японии приобрели в России небывалую популярность. Общая граница с Российской империей, теперь простиравшаяся до берегов Тихого океана, не обеспечивала близкого знакомства: режим самоизоляции Японии предполагал, что европейцам запрещено селиться в Японии, а японцам - покидать пределы страны.

Известие о том, что Иван Гончаров отправится в кругосветное путешествие, в том числе и через Англию, Японию и испанские владения, было встречено с изумлением. И.Гончаров был известен как автор единственного, но популярного романа «Обыкновенная история» и как младший столоначальник Департамента внешней торговли, он имел репутацию человека консервативного, привыкшего к определенному жизненному укладу и не склонного к авантюрам. Сам И.Гончаров, объясняя мотивы, побудившие его - «такого ленивого, избалованного» - отправиться в кругосветное путешествие, говорил знакомым, что с детства любил морские истории, но при том отмечал, что мысль участвовать в экспедиции была спонтанной. Стоит отметить, что воспитатель И.Гончарова Н.Н.Трегубов был бывший моряк, много рассказывал о море, обучал воспитанника астрономии, знакомил его с физической географией и навигацией. В детские годы И.Гончаров прочитал ряд географических сочинений и записок, в том числе «Описание земли Камчатки» С.П.Крашенинникова, описания путешествий Кука, Мунго-Парка, Палласа и др. Вероятнее всего, читал он и записки В.М.Головина, которого японцы в 1811-1813 г.г. держали в плену.

Существует и более прозаическое объяснение причин, побудивших И.Гончарова отбросить эпикурейские привычки и увлечься романтикой странствий. В одном из писем, адресованных к А.Майкову, он писал: «Ехать… и в голове не было… Я пошутил, а между тем судьба ухватила меня в когти, и вот я - жертва своей шутки». С другой стороны, Гончаров не был связан обязательствами в России - у него не было семьи, карьера чиновника продвигалась медленно, а работа над «Обломовым» шла трудно от чувства «праздности, скуки, тяжести и запустения в голове и сердце».

Услышав, что его друг и дачный сосед по Ораниенбауму Аполлон Майков отказался отправиться в кругосветную экспедицию под руководством Евфимия Путятина, И.Гончаров «принялся хлопотать изо всех сил, всех, кого мог, поставил на ноги». Ходатайства, касающиеся И.Гончарова, были переданы Е.Путятину через товарища министра народного просвещения Авраама Норова. Предложенная кандидатура устроила руководителей экспедиции: как чиновник И.Гончаров хорошо знал делопроизводство, как переводчик был способен оказать помощь при переговорах, как литератор мог составить летопись похода. Через год Е.Путятин поблагодарил А.Норова за содействие, отметив в письме, что на фрегате «он [Гончаров] чрезвычайно полезен».

Подлинной целью экспедиции в Японию была подготовка почвы для заключения русско-японского договора о торговле и границах. По прибытии в Нагасаки вице-адмирал Е.Путятин начал переговоры с японским правительством. Встречи их были секретными, но тем не менее И.Гончарову удалось подробно описать их внешнюю сторону и участников. Японское правительство одновременно договаривалось и с адмиралом США Перри, выдвигавшем ультимативные требования. Американская эскадра подошла к японской столице, что вынудило японцев принять их требования. Между тем поздней осенью 1853 г. на Дальнем Востоке получены были первые сведения о разрыве дипломатических отношений между Россией и Турцией, что, как известно, привело к Крымской войне. Угроза военного столкновения побудила Е.Путятина прервать переговоры и перейти из Нагасаки в Шанхай, чтобы получить там достоверную информацию и подготовиться, в случае необходимости, к вооруженному отпору.

В сентябре 1853 г. И.Гончаров писал из Нагасаки Майковым: «Если правда, что в Европе война, то нам придется тоже уходить на время отсюда или в Ситху, или в Калифорнию, иначе англичане, пожалуй, возьмут нас живьем. А у нас поговаривают, что живьем не отдадутся, - и если нужно, то будут биться, слышь, до последней капли крови». Стремясь соединиться с русской эскадрой на Дальнем Востоке, фрегат «Паллада» перешел из одного места в другое: в начале февраля 1854 г. на Ликейские острова, в конце того же месяца на Филиппинские, в порт Манила. Действие настоящего издания заканчивается отплытием в Манилу. Таким образом, события книги охватывают период с августа до ноября 1853 г., когда вице-адмиралом Е.Путятиным был заключен Симодский трактат - первое дипломатическое соглашение между Россией и Японией.

В стилистике очерков И.Гончарова сохранились черты изначального замысла - писатель предполагал по возвращении из путешествия прочитать написанное в кругу друзей. Отсюда и своеобразный диалог, который рассказчик ведет с невидимыми собеседниками, и ориентация на их художественные вкусы, и включение в текст известных им цитат, и даже отголоски неких давних дискуссий.

Н.Чернышевский выделил очерки о Якутске и Японии, признав, что эпизод, повествующий о визите русской дипломатической миссии к губернатору Нагасаки, является прекрасным. Для многих читателей главным достоинством путевых заметок И.Гончарова стал авторский взгляд на мир, умение передать личные, а не книжные впечатления об увиденном. Для него в новой стране «всякая мелочь казалась знаменательной особенностью». Но неожиданно за этим экзотическим фасадом проявлялось и нечто знакомое. В одном из писем И.Гончаров именовал свой поход вокруг света как «путешествие Обломова».

Иван Александрович Гончаров (1812-1891) - выдающийся русский писатель, критик. Родился в богатой купеческой семье в Симбирске (современном Ульяновске). В 1834 г. окончил Московский университет и поступил на государственную службу сначала в Симбирске, а через год - в Петербурге. В столице он сблизился с семьей Майковых, участвовал в их журнале «Подснежник», стал учителем двух старших сыновей - Аполлона и Валериана Майковых. Дебютный роман И.Гончарова «Обыкновенная история» появился в 1847 г. в журнале «Современник». Спустя два года была издана и глава «Сон Обломова» из самого знаменитого произведения И.Гончарова. Роман принес автору необыкновенную славу. В 1858 г. появилось первое издание, посвященное двухлетнему кругосветному путешествию писателя «Фрегат Паллада». Как критик, И.Гончаров получил известность статьями «Мильон терзаний», посвященной комедии Грибоедова «Горе от ума» и заметками о В.Белинском, с которым был тесно знаком.