Рождественский А.П. Книга премудрости Иисуса сына Сирахова. Введение, перевод и объяснение по еврейскому тексту и древним переводам. Спб., типография М.Меркушева, 1911. XCVIII, 805, IV, [2] с. 24 х 15,1 см. В современном полукожаном переплете с золотым тиснением на корешке. Отличная сохранность.
Александр Петрович Рождественский (1854-1930) - протоиерей, русский православный экзегет, крупный специалист в области библеистики и иудаики. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию, где впоследствии был профессором и читал лекции по Священному писанию Ветхого завета. С 1896 г. магистр богословия, а с 1901 г. - доктор. Принимал участие в работе над «Толковой Библией» и «Православной богословской энциклопедией». Служил настоятелем церкви Мариинского дворца в С.-Петербурге. Один из организаторов и председатель Союза демократического православного духовенства и мирян, возникшего 7 марта 1917 г. в Петрограде, настоятель храма во имя св. Николая Чудотворца в С.-Петербурге; член Юго-Восточного организационного собора с 1919 г. Последние годы жизни провел в Болгарии, где был профессором Священного писания Софийской духовной академии.
Его главный труд - «Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова. Введение, перевод и объяснение по еврейскому тексту и древним переводам». Эта капитальная монография явилась огромным вкладом в русскую библейскую текстологию и экзегетику. В основу труда была положена еврейская рукопись Сир, найденная в кон. XIX века в генизе Каирской синагоги.
До этой находки книга существовала лишь в греческом переводе. При передаче текста А.П.Рождественский расположил его по двустишиям, поскольку Сир является поэтическим произведением. Автор-издатель не ограничился переводом найденного текста и его толкованием. Он предпослал ему обширное научное введение, в котором рассмотрена история книги, ее переводов, датировка и т.д. При реконструкции текста (сохранившегося лишь частично) он пользовался как греческими, так и другими древними версиями.
Книга Иисуса сына Сирахова не входила в ветхозаветный библейский канон, однако она имеет любопытную судьбу и весьма важна по содержанию. Ранние христианские писатели с особой любовью пользовались ей в своих творениях, а Церковь предлагала ее для чтения и назидания оглашенным, вновь принимающим христианство. В книге излагается традиционное учение; подобно предшественникам, автор рассматривает Премудрость как персонифицированное откровение Бога. Судьба человека и проблема суда вызывает у него такую же тревожную неуверенность, какой охвачены и Иов, и Екклесиаст. Он верит в воздаяние, чувствует трагическую значительность смертного часа, но для него еще не вполне ясно, каким образом Бог воздаст каждому по делам его. Размышляя о сущности Премудрости Божьей, он идет дальше прозрений книг Притч и Иова. Новизна учения сына Сирахова в том, что он отождествляет Премудрость с Законом, провозглашенным Моисеем.
